Чайковский-поэт опровергает популярное, но спорное утверждение, что талантливый человек талантлив во всём.
Конечно, было бы странно ожидать от Чайковского, чтобы он и музыку гениальную писал, и в высшей математике разбирался. Но совершенно естественно, что человек, всю жизнь писавший музыку со словами — оперы, романсы, хоры, должен уж как-то отличать в поэзии плохое от хорошего.
Причём в прозе Чайковский был вполне на уровне: он три года работал музыкальным обозревателем московских «Русских ведомостей» и писал замечательные критические статьи. Читать их — одно удовольствие. А его переписка — это вообще просто песня и эталон эпистолярного жанра!
Но стихи…
Слава богу, он не был графоманом, и даже самокритично высказывался в том духе, что «всё же я решительно не поэт». Однако его очень тянуло сочинять стихи, и он это себе нет-нет и позволял: иногда сам писал либретто к своим операм, а если либреттистом был кто-то другой, то Пётр Ильич часто вмешивался и добавлял что-то от себя.
Но в операх чаще всего есть уже готовая литературная канва, и здесь стоит задача её просто переделать и подогнать под оперный формат. Так было в «Онегине», и пушкинский стих Чайковский худо-бедно переформатировал. Да, это поначалу шокировало публику, но потом все привыкли.
А вот в вокальной лирике — романсах, хорах и ансамблях, где Чайковский писал свои стихи без всяких сторонних опор, тут, что называется, картина маслом.
Вот фрагмент из романса «Простые слова».
Здесь что рифма, что метафоры…
Ты звезда на полночном небе,
Ты весенний цветок полей;
Ты рубин, иль алмаз блестящий,
Ты луч солнца во тьме светящий,
Чаровница и царица красоты!..
Так по струнам бряцая лирным,
Тьмы певцов о тебе поют.
Славы нектар тобой изведан,
Мне ж дар песен от бога не дан,
Я простые скажу слова:
«Ты мой друг, ты моя опора,
Ты мне жизнь, ты мне все и вся…
Ты мне воздух и хлеб насущный,
Ты — двойник мой единосущий,
Ты — отрада и услада дней моих!..»
Пусть, по струнам бряцая лирным,
Тьмы певцов о тебе поют…
Славы нектар тобой изведан;
Мне ж дар песен от бога не дан,
Как сумел, так сумел, так и сказал!..
Или вот заключительные строчки его Правоведческой песни (по первому образованию Чайковский был юристом)
Правовед! Как он, высоко
Знамя истины держи.
Для страны родной, что око, —
Зоркий недруг всякой лжи…
И, стремясь ко благу с веком,
Помни школьных дней завет:
Гражданином, человеком
Был и будет правовед!
На это можно возразить — какой чепухи люди не пишут в юности! Но Чайковскому, когда он это писал, шёл уже пятый десяток, и он уже был великим композитором, автором музыки замечательной красоты и эмоциональной тонкости.
Как же он мог не видеть ТАКОЕ в своих собственных поэтических опусах?
Кстати, в отборе чужих стихов для своих романсов он тоже проявлял удивительную слепоту. Поэтому среди достойных авторов у него то и дело появляются крайне сомнительные вирши каких-то французов в убогих переводах или авторов типа Хомякова или Грекова.
Конечно, с музыкой вся эта поэтическая беспомощность не так лезет в глаза, но и хорошего ничего не выходит.
Возможно, пример питерских композиторов, в это же самое время писавших романсы и оперы на качественные тексты собственного сочинения (Бородин, Мусоргский), вдохновлял Чайковского. Но он, конечно, видел разницу между тем, что получалось у них и у него самого.
Недаром своё авторство при публикации Чайковский скрывал под буквами NN.
И тут вопрос: если он понимал ущербность своей поэтической Музы, то зачем вообще писал?
