Четыре великие классические симфонии, которые нельзя не знать

1. Вольфганг Амадей Моцарт. Симфония №40, соль минор

У Моцарта только две минорные симфонии (кроме этой еще 25-я), все остальные в мажоре. И именно на эту, предпоследнюю, минорную, пала самая горячая любовь публики всех стран.

Она широко известна своей начальной темой — гениально простым выражением вечного стремления человека к счастью. Вообще она о том, что вся человеческая жизнь — это гонка за недостижимой целью, попытка поймать ускользающую мечту, обречённая на крах. Но в ней столько сочувствия и любви к человеку, что она скорее утешает, чем внушает чувство обречённости. Это Моцарт: он всегда светит людям.

Николаус Арнонкур с Камерным оркестром Европы

2. Людвиг ван Бетховен. Симфония №5 до минор.

Симфонии Бетховена — это все равно что египетские пирамиды — сооружения на века. Он писал только о том, лежит в основе основ человеческой жизни.

Мораль этой великолепной симфонии такова: сила — ничто, человеческий дух и вера — всё. Даже если против тебя играет сама судьба, и счёт 0 : 5 не в твою пользу, только от тебя зависит перелом в этой игре.

Густаво Дудамель. (Между прочим, в следующем году он возглавит оркестр Московской филармонии).

3. Людвиг ван Бетховен. Симфония №9, ре минор.

Выслушать эту симфонию от начала до конца дано не всем. Тут нужны настрой и подготовка — она довольно большая и сложная. Но её нельзя не знать, потому что это по сути музыкальная конституция всего человечества: гимн человеческому братству и радости как философии жизни.

Последнюю, в четвёртой части Бетховен усилил оркестр хором и солистами, чем нарушил все законы симфонии. Но ему всё можно)

Фрагмент четвёртой части (тема радости).

Рикардо Мути и Филадельфийский симфонический оркестр.

4. Дмитрий Дмитриевич Шостакович. Симфония №7, «Ленинградская», до мажор.

Это не самая лучшая симфония Шостаковича, но её нельзя не знать, потому что это редчайший случай музыкальной хроники, которая стала классикой. Особенно первая часть, в которой показано, как ломается грань между миром и войной.

Шостакович написал её в первые месяцы войны. Сам по себе этот факт удивительный: война обычно вынуждает человека думать о выживании, а он не о том , чтобы симфонии писать, тем более, если дело происходит в отрезанном от страны Ленинграде в тяжёлый период всеобщего упадка духа (наша армия в это время отступала).

В середине первой части есть знаменитый «эпизод нашествия»: жуткая картина приближающейся хорошо организованной армады. Одна и та же примитивно-механическая тема повторяется 11 раз всё громче и мощнее — точно так же, как в Болеро Равеля. Но в целом эффект вышел совершенно другой. В конце этого эпизода кажется, что тебя вот вот раздавит гусеницами танка.

Владимир Китаенко и Кёльнский Гюрцених-оркестр