Когда-то пианино было в каждом мало-мальски состоятельном доме, а в благородных семействах в гостиной обязательно стоял рояль.
«Рояль был весь раскрыт…»
Гаммы, арпеджио этюды были частью звукового фона жизни. А игра на фортепиано (или на другом инструменте) — культурной нормой. Во многих учебных заведениях (от гимназий до университетов) были музыкальные классы. Чиновники, правоведы, офицеры, врачи, политики, писатели и художники — все через одного играли, хотя бы немного, на рояле.
Если бы они этого не делали, не было бы, к примеру, русской классической музыки, потому что все наши отечественные гении вышли из любительского музицирования, которым занимались в свободное от основной профессии время.
Глинка был госслужащим, Чайковский — юристом, Бородин — химиком, Кюи, Мусоргский, Римский-Корсаков и Мясковский — военными. Очень многие композиторы в детстве начинали с домашней игры на рояле (для общего развития) под руководством своих матерей, которые тоже играли на рояле, как и их матери.
Фортепианное перепроизводство
В иерархии инструментов XIX века рояль занимал первое место. Естественно, что концентрация пианистов в то время была избыточно высока.
Недаром Сен-Санс в своей знаменитой «Зоологической фантазии» между курами, петухами, черепахами и слонами вывел и 👉«Пианистов» в качестве отдельного отряда млекопитающих, непрерывно издающих громкие фортепианные звуки.
Но без острой конкуренции не было бы ни феерической виртуозности Листа, ни прекрасных фортепианных садов Шопена, ни многого другого, что и в XXI веке услаждает наш слух.
Теперь картина совершенно другая. Домашнее музицирование отодвинулось в историческую тень, пианино вместе с бабушкиным комодом перешло в разряд мебельного хлама. Подавляющее большинство людей не слушают классику вообще никогда, но — парадокс — пианистов по-прежнему очень много. Причём хороших, очень хороших пианистов.
Как и почему это получается? Чем мотивированы эти дети, живущие в сегодняшнем мире, бесконечно далеком от Бетховена и Брамса? И как удаётся их педагогам в течение долгих лет нелёгкого обучения (полный цикл занимает семнадцать лет) не убить интерес к музыке ежедневным тренингом? И как потом этим ребятам найти применение результатам своих титанических трудов и своей одарённости на всё сужающемся рынке фортепианной сцены?
⭐Как выжить в музыкальной школе?
Но факт остаётся фактом: инерция активного производства пианистов высокого качества действует и в XXI веке.
Этому поражаешься каждый раз, когда смотришь большие международные фортепианные конкурсы. Абсолютно все, кто проходит на второй тур, играют не просто отлично, а блестяще. И глубоко ошибаются те, кто думают, что это блеск без содержания. У каждого из этих пианистов есть реальная перспектива стать действительно большим, выдающимся музыкантом. Другое дело, как сложится их жизнь и карьера.
Неестественный отбор
Никто не любит конкурсы. Это суровая необходимость, без которой практически невозможно построить профессиональную карьеру.
Проблема заключается в том, что расставить исполнителей по ранжиру — невыполнимая задача. На верхних этажах творческого мира нет вертикалей, здесь царит разнообразие уникального.
Это понимают все, кто сидит в жюри, но оценивать конкурсантов по принципу «лучше-хуже» им всё равно приходится. Как они это делают? И каковы критерии этого противоестественного отбора?
Один из членов жюри Конкурса королевы Елизаветы, который сейчас проходит в Брюсселе, бельгийский пианист и преподаватель Музыкальной капеллы королевы Елизаветы Жан-Клод Ванден-Эйнден , очень интересно высказался на этот счёт в интервью корреспонденту газеты «La Libre».
Вот несколько цитат.
«Много призванных, но мало избранных»
«Сегодня мы видим всё больше и больше фантастически одаренных молодых людей, но великие музыканты, художники, яркие личности всё так же редки, как и раньше: много призванных, но мало избранных. Самая большая трудность для музыканта — найти точку равновесия между стилем музыки, традицией исполнения, намерениями композитора и многими другими важными вещами».
Невероятное из очевидного
«Но самое главное состоит в том, чтобы найти личное видение архиизвестного произведения. Я помню один концерт Святослава Рихтера, где он играл опус 110 Бетховена, над которым я как раз работал, и вся эта музыка вдруг показалась мне совершенно новой!
Главное, что делает исполнителя настоящим художником, так это способность сделать из очевидного удивительное, и это зависит от искренней веры в то, что ты делаешь. Тогда рассудок уходит на второй план, и результат превосходит тебя самого».
⭐Королева Бельгии пришла послушать выступление Сергея Редькина на конкурсе пианистов в Брюсселе
Как получаются пианисты
«Первое условие — раннее начало: идеально — в 5 или 6 лет (хотя ребенок может обнаружить свой музыкальный дар и раньше). Главный этап обучения — от 7 до 14 лет, к этому возрасту вся техника должна быть на месте, но мне знакомы и исключения из этого правила…
В связи с этим необходимо срочно включить изучение музыки в программу начальной школы, чтобы уже на раннем этапе выявить молодые таланты и, самое главное, обогатить детское развитие. Музыка — это не просто искусство развлечения, она является важным вектором образования».
Кто эти люди — финалисты конкурса?
«Что касается тех невероятных виртуозов, которые выступают в этом году на нашем конкурсе, то их пути в музыке одинаковы в общих чертах.
Во-первых, каждый из них с детства имел особые природные данные, которые позволяют ребёнку быстро продвигаться в обучении. Во-вторых, труд, и не просто труд, а тяжёлая ежедневная работа. Затем дисциплина, которая помогает сохранить баланс между работой и удовольствием, это очень важно. И, наконец, человеческая культура.
Все это смешивается и закручивается во внутренней воронке, из которой рождается качество игры, непосредственно вытекающее из мысли музыканта. И это качество становится твоей особенностью, частью тебя, как голос».
⭐Сколько стоит научить ребёнка музыке у нас и на Западе?
⭐»Гениальный и изобретательный русский»: бельгийская пресса о молодом российском пианисте
